Susanna clemm nude, Сюзанна Клемм (Susanna Clemm) - фильмография и роли. Амплуа: актер

Я воспользовался важными текстами, опубликованными Цериани. Minh Dau, Y. Rodionov, R. Here we have you covered on matters of this product getting, using, and also other rewards opportunities will be enlisted.

Two new species of centrohelid heliozoans: Acanthocystis costata sp. Разнообразие и эволюция покровных структур у центрохелидных солнечников Protista: Centrohelida. Melekhova, D. Krupenya, V. Gurzhiy, A. Melnikov, P. Serdobintsev, S. Selivanov and S. Synthesis, сhаracterization, luminescence and non-linear optical properties of diimine platinum II complexes with arylacetylene ligands.

Alexander S. Konev, Alexander F. Khlebnikov, Pavel I. Prolubnikov, Andrey S. Mereshchenko, Alexey V. Povolotskiy, Oleg V. Levin, and Andreas Hirsch. Галкина С. Levin, Andreas Hirsch. Komolov, E. Lazneva, N. Gerasimova, A. Gavrikov, A.

Khlopov, S. Akhremchik, M. Zimina, Yu. Panina, A. Povolotskii, A. Konev, A. Electronic properties of ultrathin films based on pyrrolofullerene molecules on the surface of oxidized silicon. Manshina, Ivan A. Sokolov, Alexey V. Povolotskiy, and Yuri V. Laser-induced synthesis of hybrid C-Au-Ag nanostructures: Nanoparticles, nanoflakes, nanoflowers. Kucherik A. Laser formation of collodial alloys of the noble nanoparticles and deposition of the microclusters on the glass substrate.

Sarnatskii, I. Mavlonazarov, and L. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia. Акопян, М. Лабзовская, Б. Новиков, А. Серов, Н. Философов, Л. Басов, В. Дрозд, А. Электронные свойства тонких пленок сопряженных органических молекул на поверхности твердого тела. Gerasimova, Yu. Baramygin, Ya. Akhremchik, and A. Электронные свойства пограничной области в структурах на основе полупроводниковых органических пленок.

Секвенирование и сборка геномов штаммов Sacсharomyces cerevisiae Петергофской генетической коллекции и аннотация однонуклеотидных замен у этих штаммов. Опыт использования функции максимальной проекции при подсчете количества жизнеспособных нейронов в головном мозге. Глотов А. Опыт использования технологии полногеномного секвенирования в диагностике и профилактике наследственных и мультифакторных заболеваний. Влияние социально-значимых хемосигналов на частоту радиоиндуцированных повреждений хромосом в клетках костного мозга самцов домовой мыши.

Flagellar apparatus structure of choanocytein Sycon sp. Clone formation represents one the main mechanisms of myocardial self-renewal and regeneration in the mammalian heart.

Cell-in-cell proliferation of resident cardiac stem cells inside mature cardiomyocytes in theprimary culture of rat myocardial cells. Galina Belostotskaya, gbelost mail. Внутриклеточное развитие резидентных кардиальных стволовых клеток — один из способов самообновления миокарда млекопитающих. Тюкавин А. Scale structure of Cochliopodium actinophorum Auerbach, Amoebozoa, Cochliopodiidae and a new diagnosis of this species.

Electron microscopical investigations of a new species of the genus Sappinia Thecamoebidae, Amoebozoa , Sappinia platani sp. Структурная организация семенников, спермато- и спермиогенез у морского моллюска Littorina saxatilis. The cystic organization on the Littorina saxatilis testes: living observation on the limit of optical resolution and the cytogenetic data. Chumakova, G. Valkovskiy, A.

Mistonov, V. Dyadkin, N. Grigoryeva, N. Sapoletova, K. Napolskii, A. Eliseev, A. Petukhov, S. Sex differences in the level of genetic recombination: achiasmatic meiosis in Littorina saxatilis.

Ультраструктура головного конца и стомы нематоды Epitobrilus medius G. Schneider, Nematoda, Enoplida. Description of Metchnikovella spiralis sp.

Microsporidia: Metchnikovellidae , with notes on the ultrastructure of metchnikovellids. Novel brominated fungicidal alkaloid isolated the marine bryozoan tella membranaceatruncata Smitt, Кариотип моллюска Littorina saxatilis Mollusca: Caenogastropoda : цитогенетические методы исследования. Through the magnifying glass - The big small world of marine meiofauna!

Morphology, species and evolution in Nemertodermatida. Нарыжный, Н. Ронжина, М. Майнскова, К. Волков, С.

Новикова, В. Згода, Н. Белякова, О. Клейст, О. Легина, Р. Пантина, М. Лазерно-индуцированное формирование гибридных С-Au-Ag наночастиц и исследование эффекта гигантского комбинационного рассеяния света на полученных структурах. Waveguide fabrication in lithium-niobo-phosphate glasses by high repetition rate femtosecond laser: Route to non-equilibrium materials states.

Ivan L. Volkov, Ruslan R. Ramazanov, Evgeniy V. Ubyvovk, Valerij I. Rolich, Alexei I. Kononov, Nina A.

Создание и изучениеДНК-стабилизированных люминесцирующих кластеров серебра, Изучение копийности и характера метилирования генов, вовлеченных в патогенез спинальной мышечной атрофии. Kravtsova, V. Matchkov, E. Bouzinova, A. Vasiliev, I. Razgovorova, J. Heiny, I. В тезисах не указано, что«работа выполнена в РЦ», поскольку соответствующий приказ вышел позже подачи тезисов!!!

Krivoi I. Moscow, Russia, 2 — 10 August. В тезисисах не указано, что«работа выполнена в РЦ», поскольку соответствующий приказ вышел позже подачи тезисов!!!

Vasiliev A. June Human APP overexpression alters spontaneous quantal release at Drosophila larvae neuromuscular synapse. Tarcz S. Paramecium putrinum Ciliophora, Protozoa : The first insight into the variation of two DNA fragments — Molecular support for the existence of cryptic species.

Singh D. Свето- и электронномикроскопическое исследование инфузории Balantidium helenae Bezzenberger, Litostomatea, Trichostomatia из кишечника лягушек Rana temporaria Linnaeus, Регенерация раковиныу раковинных амеб Arcella vulgaris и Arcella gibbosa Amoebozoa: Arcellinida.

Электроповерхностные свойства и агрегативная устойчивость золей оксида иттрия и синтез композитных гелей и ксерогелей состава Y2O3-Al2O3. Электроповерхностные свойства и агрегативная устойчивость золей оксида алюминия и шпинели MgAl2O4 и синтез гелей и ксерогелей на их основе.

Звенигород-Москва, Россия. Synthesis and colloid-chemical acteristics of composites «Porous glass - TiO2». Сидорова М. Количественная характеристика радиального распределения хромосомных районов в ядрах клеток с использованием программ для анализа конфокальных изображений. Сборник тезисов I Междисциплинарной конференции «Современные решения для исследования природных, синтетических и биологических материалов». Консервативный субтеломерный тандемный повтор РО41 транскрибируется в соматических клетках представителей отряда Galliformes.

Микродиссекция гигантских хромосом из растущих ооцитов курицы как подход к получению высокоспецифичных ДНК-зондов. Применение низковольтной сканирующей электронной микроскопии для анализа поверхности внутриядерных телец ооцитов птиц и амфибий. Сканирующая электронная микроскопия внутриядерных телец ооцитов голубя сизого и африканской шпорцевой лягушки. Трофимова И. Транскрипционная активность тандемного субтеломерного повтора РО41 в соматических и малигнизированных клетках домашней курицы Gallus gallus domesticus.

Сборник тезисов Всероссийской медико-биологической научной конференции молодых учёных с международным участием «Фундаментальная наука и клиническая медицина». C: Krasikova, A. Zlotina, D. Chervyakova, T. Kulikova, A. Conservative subtelomeric tandem PO41 repeat is transcribed both in chicken and Japanese quail somatic cells. Dedukh D. Crossing experiments reveal gamete contribution into appearance of di- and triploid hybrid frogs in Pelophylax esculentus population systems.

Сборник тезисов Международной конференции«20th International Chromosome Conference». The non-coding tandem repeat LL2R on chicken chromosome 2 is transcribed in growing oocytes at the lampbrush stage.

Сборник тезисов Международной конференции«Chromatin: nucleosomes to chromosomes». Красикова, А. Злотина, Д. Червякова, Т. Куликова, И. Трофимова, А. Маслова, Д. Дедух, А. Федоров Длинные некодирующие РНК, ассоциированные с хроматином: идентификация, локализация и функциональный анализ.

Сравнительный анализ морфологических и молекулярно-генетических особенностей сцифомедузы Aurelia aurita Cnidaria: Scyphozoa из культуральных линий«Roscoff»и«White Sea». Synthesis by successive ionic layer deposition SILD methodology and acterization of gold nanoclusters on the surface of tin and indium oxide films. Synthesis of birnessite structure layers at the solution-air interface and the formation of microtubules them.

Синтез композиционных твердых электролитов на основе полиакриловой кислоты с использованием радикальной полимеризации, инициированной с поверхности кремнезема. Synthesis of novel peri-fused heterocyclic systemsdpyrimido[4,5,6-de][1,8]naphthyridines, based on interaction of 4,6-dichloromethylthiopyrimidinecarbaldehyde with geminal enediamines.

Галкин А. Секционный доклад. Кондрашкина А. Постерное сообщение. Нижников А. Нижников A. Formation of amorphous states in Ti50Ni25Cu25 alloy subjected to severe plastic deformation: Nanoglass issue.

Gunderov, V. Slesarenko, A. Churakova, A. Lukyanov, E. Soshnikova, V. Pushin, R. Evolution of the amorphous structure in melt-spun Ti50Ni25Cu25 alloy, subjected to high pressure torsion deformation. Mechanism of a microwave-assisted polyol synthesis of nanosize CuInSe2 particles and their optical and photoelectric properties. Публикация тезисов в сборнике конференции Science and progress и презентация устного доклада.

Susan George super sexy in Fright (1970)

Условия локализации и минеральные парагенезисы рудопроявления золота Талпус Центральная Карелия. Влияние условий золь-гель синтеза на размер агломератов и температуру фазовых переходов в наноразмерных прекурсорах керамики итогового состава 9СaO-ZrO2. Взаимосвязь добавки допанта на температуру фазовых переходов и фазообразование в наноразмерных прекурсорах на основе диоксида циркония. Минералогия железомарганцевых корок современных геологических обстановок. Магистерская диссертация по направлению «Геология».

Материалы Двадцатой научной молодежной школы. Designing a mesodermal molecular toolkit in the marine annelids Alitta virens and Platynereis dumerilii. Курсовая работа студента 3 курса Масленникова МА.

Минеральный состав сульфидных руд рудных полей САХ на примере месторождений Ириновское, петербургское и Юбилейное Выпускная квалификационная работа бакалавра. Muscle system of Diplodiscus subclavatus Trematoda: Paramphistomida cercariae, pre-ovigerous and ovigerous adults. Valishina, M. Guedes da Silva, M. Kinzhalov, S. Timofeeva, T. Buslaeva, M. Haukka, A. Boyarskiy, V. Kukushkin, K. Palladium-ADC complexes as efficient catalysts in copper-freeand room temperature Sonogashira coupling.

Влияние типа связи между гидрофильным и гидрофобным фрагментами на самоорганизацию конъюгатов полиэтиленгликолей. Influence of the bond type between hydrophilic and hydrophobic fragments on self-organization of PEG conjugates P Utkina, I. Rodionov, E. Mechtaeva, Yu. Petersburg, June, , P. Gordeev, G. Karpov, L. Anikin, S. Krivovichev, S. Filatov, A. Antonov, A. Карбонатные микробиолиты в аргиллитах копорской свиты северо-западного крыла Московской синеклизы.

Selivanov, S. Synthesis, acterization, luminescence and non-linear optical properties of diimine platinum II complexes with arylacetylene ligands. Influence of the bond type between hydrophilic and hydrophobic fragments on self-organization of PEG conjugates. Уткина, И. Санкт-Петербург, апреля г, с. Rodionov, A. Burovikhina, T. Utkina, E. Mechtaeva, M. Chislov, I. Zvereva «Protonation and hydration of layered perovskite-like titanates and niobates» Book of abstracts of the IV Russian-Mexican workshop on Nanoparticles, Nanomaterials and Nanoprocessing, P.

Влияние фосфата на экспрессию генов метаболизма метанола у метилотрофных дрожжей Pichia pastoris. Rybkina, A. Rybkin, V.

Adamchuk, D. Marchenko, A. Varykhalov, J. Shikin, A. Korshunov, Yu. Kudasov, N. Frolova, A. Rybkin, D. Marchenko, J. Varykhalov and O. Rybkina, M. Rusinova, I. Klimovskikh, A. Rybkin, E. Zhizhin, E. Chulkov and E. E Krasovskii. Effect of spin—orbit coupling on atomic-like and delocalized quantum well states in Au overlayers on W and Mo Shikin, I.

Klimovskikh, S. Eremeev, A. Rusinova, A. Zhizhin, J. Varykhalov, I. Rusinov, E. Chulkov, K. Kokh, V. Golyashov, V. Kamyshlov, and O. Ультрадисперсный синтез и исследование железо-фосфатных матриц для иммобилизации продуктов деления. Rybkin, I. Klimovskikh, P. Skirdkov, K. Zvezdin, and A. Нуклеофильное присоединение имидина 2,3-дифенилмалеиновой кислоты к транс-динитрильным комплексам платины II.

Eliseev, P. Gushchin, Y. Chen, P. Chou, M. Haukka, G. Starova, V. Иванов, П. Гущин, В. Елисеев, П. Гущин, Г. Старова, В. Excess molar enthalpies for binary mixtures of n-propanol, acetic acid,and n-propyl acetate at Excess molar enthalpies for mixtures of n-propanol, acetic acid, and n-propyl acetate at Osmolowsky, O.

Osmolowskaya, M. Furasova, I. Фурасова, О. Осмоловская, М. Осмоловский, А. Davidovich, D. Novikova, V. Tribulovich, S. Smirnov, V. Gurzhiy, G. Melino, A. First X-ray structural acterization of isatin Schiff base derivative. NMR and theoretical conformational studies. Суслонов, М. Осмоловский, О. Суслонов В. Синтез и магнитные характеристики моно- и биметаллических наночастиц никеля и кобальта. Miroslavov, A. Khramenkova E. Synthesis and acterization of hydroxyapatite and nanocomposites based thereon.

V International Symposium. Получение наночастиц гидроксиапатита различной морфологии путем варьирования параметров проведения процесса. Ellis, N. Gorshkov, A.

Lumpov, A. Yalfimov, V. Gurzhiy, D. Suglobov, R. Braddock, J. Adams, A. Smith, M. Prescott, H. Synthesis, acterization and pre-clinical evaluation of 99mTc-tricarbonyl complexes as potential myocardial perfusion imaging agents.

First organic-inorganic uranyl chloroselenate: Synthesis, crystal structure and spectroscopic acteristics. Miroslavov A. Hamoud, S. Ramsh, L. Pevzner, V. Fundamensky, V. Gurzhiy, V. Zakharov, V. Kuznetsov, D. Krivorotov, E. Kazakov I. Петухова Ю. Морфология и электрические свойства наночастиц диоксида ванадия, легированных железом. Petukhova I. Петухова, О. Фазовый состав; форма и размер наночастиц фосфатов кальция, полученных методом осаждения в различных условиях.

Среднекарбоновые аналоги современных Lycopodiophyta и Equisetophyta во флоре Марьевского геологического поднятия Донецкий бассейн, Россия, Украина.

Redescription of an early-derivative mite, Pentasеtacus araucariae Eriophyoidea, Phytoptidae , and new hypotheses on the eriophyoid reproductive anatomy. Distal oviduct and genital chamber of eriophyoids Acariformes, Eriophyoidea : refined terminology and remarks on CLSM technique for studying musculature of mites. CLSM anatomy of internal genitalia of Mackiella reclinata n. Asadi, G. The impact of the flower mite Aceria acroptiloni on the invasive plant Russian knapweed, Rhaponticum repens, in its native range.

Comparative confocal microscopy of internal genitalia of phytoptine mites Eriophyoidea, Phytoptidae : new generic diagnoses reflecting host-plant associations. Crystal chemistry of layered Pb oxychloride minerals with PbO-related structures. Cr VI trioxide as a starting material for the synthesis of novel zero-, one-, and two-dimensional uranyl dichromates and chromate-dichromates. Zaitsev A. Pekov, I. Labzowskaya, I. Akopyan, B. Novikov, A. Serov, N.

Filosofov, L. Basov, V. Drozd, A. Ilya I. Tumkin, Vladimir A. Kochemirovsky, Mikhail D. Safonov, Elvira S. Zhigley, Lev S. Logunov, Ekaterina V. Изучение возможности протекания реакции лазерно-индуцированного осаждения меди в конденсированных средах. Как уже было обозначено в отчете, работы, проведенные по проекту, являлись предварительными — рекогносцировочными.

В связи с этим публикаций, содержащих материалы этих исследований, в г нет. Sergey V. Safonov, Sergey A. Fateev, Lev S. Logunov , Evgeniia M. Khairullina, Vladimir. Влияние добавок хлоридов металлов на параметры процесса лазерно-индуцированного осаждения меди из водного раствора, состав и свойства металлических осадков.

Smirnov, E. Butukhanova, N. Bokach, G. Gurzhiy, M. Kuznetsov, V. Исследование термических механизмов лазерно-индуцированного осаждения каталитически активных металлов и разработка методов синтеза микрочастиц катализаторов для селективного органического синтеза. Influence of crystalline phase volume fraction on the two-way shape memory effect in amorphous-crystalline Ti Лазерно-индуцированное осаждение из растровов комплексов меди с лигандами, координированными через кислород и азот.

Изучение электрохимических свойств металлических структур, полученных на поверхности стеклокерамики, методом ЛОМР.

Применениенизковольтной сканирующей электронной микроскопии для анализаповерхности внутриядерных телец ооцитов птиц и амфибий. Moscow, Russia. Chukanov, S. Krivovichev, A. Pakhomova, I. Pekov, C. Vigasina, K.

Synthetic murataite-3C, a complex form for long-term immobilization of nuclear waste: Crystal structure and its comparison with natural analogues. Chukanov N. Karpov, S. Krivovichev, L. Vergasova, A. Moskaleva, S. Oxysulfates of copper, sodium, and potassium in the lava flows of the — Tolbachik Fissure eruption. Berdonosov, O. Janson, A. Olenev, S. Krivovichev, H. Rosner, V. Dolgikh, A. Crystallography between Kiel and St.

Andrey N. Aleshin, Igor P. Shcherbakov, Alexei S. Komolov, Vasily N. Petrov, Irina N. Poly 9-vinylcarbazole —graphene oxide composite field-effect transistors with enhanced mobility,. Saint Petersburg region, NW Russia. Rusakov, O.

Gurzhii, M. Zelenskaya, A. Izatulina,and K. Synthesis of thiazolidines via regiosеlеctive addition of unsymmetric thioureas to maleic acid derivatives.

Filatova, A. Baraban, A. Konashuk, M. Selivanov, A. Sokolov, F. Schaefers, V. Biogenic—abiogenic interactions in natural and anthropogenic systems. Saint Petersburg. The Symposium is traditionally interdisciplinary and is attended by experts in the fields of Earth sciences, biology, soil science, materials science, chemistry, environmental protection and the preservation of cultural heritage. Organizers of the symposium are the oldest Russian scientific societies and the largest educational-scientific centers of St.

Влияние белкового вещества и бактерий на образование фосфатов мочевых камней по результатам модельного эксперимента. Эколого-геологическая оценка процессов железомарганцевого образования в восточной части Финского залива.

Axelle Laffont nue

Франк-Каменецкая О. С, Полянская Е. Итальянский мрамор в музейных Некрополях Санкт-Петербурга и его состояние В«Труды международной научно-практической конференции«Опыт сохранения культурного наследия: проблемы реставрации камня».

Амантов, Л. Буданов, А. Григорьев, А. Евдокименко, В. Жамойда, О. Ковалева, Ю. Кропачев, Н. Малышева, С. Мануйлов, И. Неевин, Е. Нестерова, Д. Рябчук, А. Сергеев, М. Спиридонов, В. Корнеев, Е. Корнеева, К. Никонов, А. Павлов, А. Рыбалко, Н. Информационный бюллетень о состоянии геологической среды прибрежно-шельфовых зон Баренцева, Белого и Балтийского морей в г. Weddellite renal stones: Structure refinement and dependence of crystal chemical features on H2O content.

Веремейчик К. Полибензкосазинонимид как эффективный мембранный материалдля очистки спиртовых смесей. Всероссийская конференция »Менделеев ». Санкт-Петербург, Пулялина А. Эффективные мембраны на основе ароматического полиимида и привитых сополимеров полиимида и метилметакрилата для обезвоживания органических растворителей.

Всероссийская конференция«Менделеев ». Adamchuk, Lad V. Yashina, Andrey A. Volykhov, Mani Farjm, Nikolay I. Рентгеновская фотоэлектронная спектроскопия с угловым разрешением для исследования электронной структуры эпитаксиального графена. Исследование дефектной структуры, оптических и электрофизических свойств монокристаллов нитрида галлия.

Оптические и электрические свойства эпитаксиальных слоев нитрида галлияXI Российская конференция по физике полупроводников, Санкт-Петербург, сентября , с.

Гущин, А. Ананян, В. Гущин, Д. Энергетиченская фильтрация вторичных и обратнорассеянных электронов методом задерживающего потенциала в растровой электронной и ионной микроскопии. Добротворский А. А, Симанов М. Материалы совещания. Пинахина Д. Aleshina, Igor P. Vyacheslav N. Kuznetsov, Alexei V. Emeline, Nadezhda I. Glazkova, Ruslan V. Mikhaylov, Nick Serpone.

Синтез и электрохимические свойства композитных материалов на основе поли-3,4-этилендиокситиофена с включениями диоксида марганца. Рентгеновская фотоэлектронная спектроскопия гибридных систем на примере кластеров серебра на ДНК научн. Тезисы международной научно практической конференции«Cовременные тенденции в области теории и практики добычи и переработки минерального и техногенного сырья».

Andrey A. Lisachenko, Viktor E. Drozd, Viktor V. Titov, Igor A. Kasatkin, Lev L. Basov, Oleksandr L. Stroyuk, Stephan Y. Electron microscopic and cathodoluminescent study of defect structure of GaN crystals grown by hydride vapor phase epitaxy HVPE. Механизмы формирования контраста различных материалов в низковольтной сканирующей электронной микроскопии при использовании внутрилинзового детектора с энергетической фильтрацией регистрируемых электронов.

Черноголовка, , т1. Матвеева, Д. Назаров, О. Осмоловская, И. Касаткин, В. Смирнов, Н. Бобрышева, М. Denis V. Nazarov, Olga M. Osmolowskaya, Vladimir M. Smirnov, Mikhail G. Osmolowsky, Natalia P. Influence of chemical nature of aerosilogel surface on proton conductivity of the Nafion-containing composites. Synthesis of composite solid electrolytes based on polyacrylic acid via radical polymerization initiated silica surface.

Ivanov, A. Evolution of dentition in the Paleozoic jalodontid sharks. Cherepanov, G. Cell imprints on the exoskeletal elements of the Paleozoic sharks. Тезисы конференции Devonian of chondrichthyans of the Baltic Region. Geologija, v. Казань, октября года. Сборник тезисов докладов, с. Растворимость хлорида никеля в кислороддонорных органических и смешанных водно-органических растворителях при Применение поверхностно-чувствительных методов для исследования морфологии и электронной структуры многокомпонентных материалов.

Эколого-геологическая оценка донных отложений восточной части Двинского залива и авандельты р. Северная Двина. Влияние платины на электронную и спиновую структуру Дираковского конуса топологических изоляторов и графена.

Influence of the nature of the ligand on the result of laser-induced deposition of nickel solution. Laser-induced deposition of copper with and nickel: revealing the mechanism of metal-ligand interaction. Павел надеялся таким образом сохранить за Библией всю ее авторитетность и раскрыть в то же время истинную мысль святых авторов ее[2]. Я принадлежу к критикам-мирянам; я думаю, что никакой рассказ о сверхъестественном событии нельзя считать верным буквально; я полагаю, что на сто таких рассказов о сверхъестественном восемьдесят обязаны своим: происхождение народному воображению; тем не менее я допускаю, что в известных более редких, случаях легенда, имеет своим источником реальный факт, переделанный воображением.

Из массы сверхъестественных фактов, рассказанных в Деяниях, в пяти или шести случаях я пытаюсь показать, каким образом могла произойти иллюзия. Теолог, всегда систематичный, желает применить одно единственное объяснение ко всей Библии из конца в конец; критик полагает, что надо испробовать все объяснения или, вернее, что надо последовательно доказать применимость каждого из них.

То обстоятельство, что то или другое объяснение может не соответствовать нашему вкусу, не должно служить причиной, чтобы от него отказываться. Мир - эта комедия, божественная и адская в одно и то же время, странный хоровод, которым руководит гениальный хормейстер и в котором добро и зло, дурное и прекрасное дефилируют перед нами каждое на своем предназначенном месте, стремясь к достижению таинственной конечной цели.

История не заслуживает названия истории, если, читая ее, мы не будем попеременно то восхищаться, то возмущаться, то приходить в уныние, то испытывать утешение. Первая задача историка - верно изобразить среду, в которой имел место рассказываемый факт. Таким образом, история происхождения религий переносит нас в мир женщин, детей, горячих или заблуждающихся голов.

Переместите те же факты в среду положительных умов, они покажутся вам абсурдными, необъяснимыми, и вот почему для стран с тяжелой на подъем рассудительностью, какова, например, Англия, невозможно их понять. Некогда столь прославленная аргументация Шерлока или Джильберта Уэста по поводу воскресения из мертвых, Литтльтона по поводу обращения Св. Павла грешат не логикой: она у них неотразима по своей силе; тут мы видим верную оценку разнообразия окружающей среды.

Все известные нам религиозные попытки представляют удивительную смесь великого и странного. Прочитайте протоколы первоначального сенсимонизма, опубликованные с удивительным чистосердечием его адептами[3]. Наряду с отталкивающими фактами, пошлым витийством - сколько прелести, какая искренность, лишь только на сцену выступают женские или мужские фигуры из народа, внося с собой наивные признания души, которая раскрывается под первым теплым лучом, падающим на нее!

Мы знаем не один пример прекрасных и прочных движений, основанных на детских наивностях. Нельзя искать соответствия между пожаром и искрой, от которой он загорелся. Набожность Салетты представляется одним из великих религиозных событий нашего времени[4]. Базилики Шартра, Лаона, внушающие такое уважение к себе, воздвигнуты на иллюзиях этого же рода.

Праздник Тела Господня основан на видениях одной монахини из Люттиха, которая во время своих молений всегда видела полную луну с небольшим ущербом.

Можно было бы привести примеры вполне искренних движений, возникших вокруг обманщиков. В обретении святого копья в Антиохии обман совершенно очевиден, а между тем этот случай решил судьбу крестовых походов.

Мормонизм, начала которого столь постыдны, внушал мужество и самопожертвование. Религия друзов покоится на целом сплетении нелепостей, и она все-таки имеет своих набожных последователей.

Исламизм, занимающий второе место среди мировых событий, не существовал бы, если бы сын Амины не был эпилептиком. Кроткий и непорочный Франциск Ассизский не имел бы успеха без брата Илии. Человечество имеет настолько слабый ум, что самое чистое дело не обходится без содействия какого-либо нечистого элемента. Будем остерегаться применения наших добросовестных толкований и рассуждений холодного и ясного ума к делу оценки этих необычайных событий, которые в одно и то же время так значительно ниже и так значительно выше нас.

Один желает видеть в Иисусе мудреца, другой - философа, третий - патриота, четвертый - добродетельного человека, пятый - моралиста, шестой - святого.

Но в нем не было ничего подобного. Он был обаятелен. Не будем создавать прошлое по нашему образу и подобию. Не будем представлять себе Азию Европой. У нас, например, сумасшедший является существом, выходящим из ряда вон; его истязают, чтобы втиснуть в норму; ужасные способы лечения в старинных домах умалишенных были последовательны с точки зрения схоластической и картезианской логики.

На Востоке сумасшедший - существо привилегированное: он проникает в заседания высших сановников, и никто не осмеливается остановить его; его выслушивают, с ним советуются. На Востоке считают, что такой человек стоит ближе к Богу, так как предполагается, что если его индивидуальный разум угас, то взамен этого ему предоставлено участие в божественном разуме. В Азии не существует обыкновения при помощи тонкой насмешки отмечать у другого слабость мышления.

Один мусульманин рассказывал мне, что, когда несколько лет тому назад оказалась настоятельная необходимость некоторых починок могилы Магомета в Медине, то был сделан вызов каменщиков, желающих взяться за это дело, с предупреждением, что тому, кто спустится в это страшное место для работы, по окончании ее будет отрублена голова.

И нашелся желающий, который спустился, выполнил работу и затем по выходу дал себя казнить. Взволнованная душа не может похвалиться ясностью здравого смысла. Между тем, только взволнованная душа способна к могучему творчеству. Я имел в виду нарисовать картину, на которой краски ложились бы совершенно так, как в природе; я хотел, чтобы она походила на человечество, то есть изображала бы в одно и то же время и великое и мелкое, чтобы на ней видно было, как божественный инстинкт уверенно прокладывает себе путь среди тысячи случайностей.

Если бы в такой картине не было теней, то это доказывало бы, что она неверна. Характер документов не дает возможности определить, в каких случаях иллюзия была несомненна.

Можно только сказать, что иногда она бывала несомненной. Невозможно годами вести жизнь чудотворца и десятки раз не попасть в безвыходное положение, вынуждающее подчиниться толпе. Человек, при жизни сделавшийся легендарным, подпадает под тираническую власть своей же легенды. Дело начинается с наивности, легковерия, абсолютной невинности, а кончается всякого рода затруднениями и, чтобы сохранить за собой мнимое могущество, приходится выходить из этих затруднений с помощью отчаянных средств.

Если рассказ о тайном откровении, которое она сделала Карлу VII, сколько-нибудь реален, а это трудно отрицать, то остается только заключить, что эта непорочная девушка выдала за результат сверхъестественного внушения то, что ей было сообщено по секрету.

Изложение истории религии, не проливающее сколько-нибудь хотя бы косвенного света на такого рода предположения, заслуживало бы обвинения в неполноте. Таким образом, в моем повествовании необходимо было дать место каждому факту, как истинному, так и вероятному или возможному, с указанием степени его вероятности. В такой истории приходится передавать не только то, что было, но и то, что по всем вероятиям могло быть. Беспристрастие, с которым я обрабатывал мою тему, воспрещало мне отказываться от предположений, даже неблагоприятных; ибо, в самом деле, много неблагоприятного для христианства было в том, как происходили события.

От начала до конца я неуклонно применял один и тот же прием. Я передавал хорошие впечатления, которые на меня производили тексты; я не должен был умалчивать и о дурных. Я хотел, чтобы книга моя сохранила свое значение даже в том случае, если настанет время, когда известную степень обмана будут считать в истории религии элементом неизбежным. Надо было изобразить моего героя прекрасным и обаятельным ибо таким он был бесспорно ; и надо было это сделать, невзирая на такие его действия, которые в наши дни могли бы заслужить неблагоприятный отзыв.

Моя попытка создать живой, человечный, возможный облик была одобрена. Но заслужены ли были бы эти похвалы, если бы я изобразил начала христианства без малейшего пятнышка? Это значило бы допустить величайшее из чудес. В результате этого вышла бы картина в высшей степени холодная. Я не говорю, что, за недостатком теней, мне следовало их измыслить. Но, по крайней мере, я должен был предоставить каждому тексту издавать его собственный тон, приятный или негармоничный.

Если бы Гете был жив, он признал бы за мной эту заслугу. Этот великий человек не простил бы мне, если бы портрет вышел у меня вполне небесного характера; он пожелал бы видеть в нем черты отталкивающие; ибо в действительности происходили вещи, которые оскорбили бы нас, если бы нам суждено было их видеть[5]. Наконец, те же затруднения представляет также и история апостолов. Эта история удивительна по-своему.

И однако, что может быть оскорбительнее этой глоссолалии, засвидетельствованной неопровержимыми текстами Св. Свободомыслящие теологи допускают, что исчезновение тела Иисуса было одной из основ верования в воскресение из мертвых. А разве это не равносильно тому, что в тот момент у христианства было две совести и что одна из них создала иллюзию для другой? Если бы те же ученики, которые похитили тело, бросились бы по городу с криком: "Он воскрес! Но, без сомнения, не одни и те же лица совершали оба эти действия.

Для того, чтобы вера в чудо получила общее признание, нужно, чтобы кто-нибудь один взял на себя ответственное дело распространения первого слуха; и обыкновенно эту роль не берет на себя главный деятель. Роль этого последнего ограничивается тем, что он не опровергает репутацию, которую ему создают другие. И, в сущности, если бы он и взялся за такое опровержение, то это был бы потерянный труд; народное мнение оказалось бы сильнее его[6].

В чуде Садетты ясно можно было видеть фокусы. Но убеждение, что это послужит на пользу религии, преобладало над всем[7]. Обман, если ему поддаются многие, становится бессознательным или, вернее, он перестает быть обманом и превращается в недоразумение. В таком случае уже никто не обманывает преднамеренно; все обманывают невинно.

Прежде во всякой легенде предполагались обманутые и обманщики; по нашему мнению, все участвующие в создании легенды являются одновременно и обманщиками, и обманутыми. Другими словами, чудо предполагает наличность трех условий: 1 всеобщего легковерия; 2 некоторой снисходительности со стороны известной части соучастников; 3 молчаливого согласия главного деятеля. Реакция после грубых объяснений ХVIII века не должна доводить нас до гипотез, в которых допускается действие без причины.

Легенда не может возникнуть сама собой; ей надо помочь народиться. Эти точки отправления легенды часто бывают почти неосязаемы. Народное воображение заставляет ее нарастать, как ком снега; и тем не менее она имеет свое первоначальное ядро. Оба лица, составлявшие две родословные Иисуса, отлично знали, что их данные не отличались большой точностью. Азиатский священник, сочинивший роман Феклы, объявлял же, что сделал это из любви к Павлу[8].

То же следует сказать об авторе четвертого Евангелия, несомненно, личности выдающейся. Выгоняйте иллюзию из религиозной истории в одну дверь, она проникнет в другую. В общей сложности едва ли найдется в прошлом сколько-нибудь крупное событие, все обстоятельства которого можно было бы признать вполне достоверными.

И мы останемся все-таки французами, хотя Франция создалась веками вероломства. Ведь мы не откажемся от пользования благами революции на том основании, что революция совершила бесчисленное множество преступлений? Если бы династии Капетингов удалось дать нам такой же хороший конституционный строй, какой существует в Англии, то разве стали бы мы придираться к способности исцелять золотуху, которая приписывалась Капетингам?

Одна наука чиста, ибо она отвлеченна; она не имеет дела с людьми, ей чужды задачи пропаганды. На ее обязанности доказывать, а не убеждать и не совращать. Тот, кто открыл теорему, публикует ее доказательства для тех, кто способен их понять. Ему нет надобности всходить на кафедру, жестикулировать, нет надобности прибегать к ораторским уловкам, чтобы убедить тех люден, которые не видят, что теорема его решена верно. Конечно, энтузиазму присуща своя добросовестность, но эта добросовестность отличается наивным характером; это не та глубокая, обдуманная добросовестность, которая свойственна ученому.

Невежда поддается именно плохим доводам. Если бы Лапласу нужно было привлечь толпу в пользу своей системы мира, ему нельзя было бы ограничиться математическими доказательствами. Литтрэ, составляя биографию человека, которого считал своим учителем, мог в своей искренности не умалчивать даже о том, что не слишком располагает к этому человеку.

Но это случай беспримерный в истории религии. Одна лишь наука ищет голую истину. Одна наука подтверждает истину разумными доводами и подвергает строгой критике все способы доказательства. Без сомнения, благодаря этому наука до сих пор и не пользуется влиянием на народ. Быть может, в будущем, когда просвещение проникнет в народ, как нам это сулят, па толпу тоже будут действовать только разумные, основательные доказательства. Но было бы не очень справедливо судить о великих людях прошлого на основании этих же принципов.

Встречаются натуры, которые не могут примириться с своим бессилием, которые принимают человечество таким, как оно есть, со всеми его слабостями. Многое великое не могло бы совершиться без лжи и насилия. Если бы в один прекрасный день воплотившийся идеал явился перед людьми с целью господствовать над ними, то он очутился бы перед лицом глупости, которая желает быть обманутой, перед лицом злобы, которая требует того, чтобы ее укротили.

Безупречен только созерцатель, который стремится лишь найти истину, не заботясь ни о том, чтобы доставить ей торжество, ни о том, чтобы дать ей практическое применение. Мораль не история. Рисовать и рассказывать не значит доказывать. Натуралист, который описывает превращения хризалиды, относится к ней без порицания и без похвалы. Он не обвиняет ее в неблагодарности за то, что она бросает свой саван; не находит ее чересчур смелой за то, что она создает себе крылья; не называет ее безумной за стремление пуститься в пространство.

Можно быть страстным поклонником истины и красоты и тем не менее обнаруживать терпимость к слабостям народа. Один идеал не имеет пятен. Наше счастье стоило нашим предкам целых потоков слез и крови.

Для того, чтобы благочестивые души испытывали ныне у подножия алтаря внутреннее утешение, которое дает им жизнь, понадобились целые века высокомерного принуждения, таинства жреческой политики, железные прутья, костры. Уважение, которое внушает к себе всякое великое явление, не нуждается ни в каких жертвах правдивости со стороны истории. Разве поэтому мы не можем считаться хорошими французами? Напротив, можно сказать, что мы стали лучшими патриотами, так как вместо того, чтобы закрывать глаза на свои недостатки, мы стараемся их исправить, и вместо того, чтобы хулить все чужеземное, мы стараемся перенимать все, что в нем есть хорошего.

Мы и христиане на такой же лад. Кто отзывается неуважительно о средневековой монархии, о Людовике XIV, о революции, об империи, тот обнаруживает только дурной вкус. Тот же, кто говорит без надлежащей кротости о христианстве и церкви, к которой он принадлежит, тот повинен в неблагодарности. Но сыновняя признательность не должна доходить до того, чтобы не видеть правды.

Мы вовсе не обнаруживаем недостаточного уважения к правительству, когда отмечаем, что оно не могло удовлетворить противоречивым потребностям, присущим людям, ни к религии, утверждая, что она не может избежать горьких упреков, которые знание ставит всякой вере в сверхъестественное.

Отвечая тем, а не другим социальным требованиям, правительства падают по тем самым причинам, которые их создали и некогда составляли их силу. Отвечая лишь требованиям сердца в ущерб требованиям рассудка, религии падают одна за другой, так как до сих пор никакой силе не удалось заглушить голос рассудка. Но горе и разуму, если в один прекрасный день он заглушит религию! Поверьте, что наша планета преследует известную глубокую цель. Не высказывайтесь слишком смело о бесполезности той или другой ее части; не говорите, что надо уничтожить в ней то или другое зубчатое колесо, так как, судя по внешности, оно только мешает ходу других частей всего механизма.

Природа, одарившая животных непогрешимым инстинктом, не влагала и в человека ничего обманывающего его. По его органам вы можете смело делать заключение о его судьбе. Est Deus In nobis. Религии, заблуждаясь в своих попытках доказать, бесконечное, определить его или, если можно так выразиться, воплотить его, совершенно правдивы, когда только просто признают его. Самые крупные заблуждения, которые религии примешивают к этому признанию, ничто по сравнению с истиной, которую они возвещают.

Самый последний: простак, лишь бы он следовал культу своего сердца, более просвещен относительно реальности вещей, нежели материалист, который думает объяснять все случаем и не верит в бесконечное.

Введение, в котором говорится главным образом об оригинальных документах истории происхождения христианства. История "Начал христианства" должна охватывать собой весь смутный, и, если можно так выразиться, подпольный период, который простирается от первых зачатков этой религии до того момента, когда ее существование делается общественным фактом, очевидным для всех и общепризнанным.

Подобная история должна бы состоять из четырех частей. Первая, которую я здесь и предлагаю публике, рассматривает самый факт, послуживший исходной точкой нового культа; ее целиком наполняет дивная личность основателя религии. Во второй речь шла бы об апостолах и об их непосредственных учениках или, лучше сказать, о тех переворотах, каким подвергалась религиозная мысль в течение двух первых христианских поколений. Я закончил бы ее около го года эпохой, когда последние та друзей Иисуса уже умерли и когда книги Нового Завета почти уже фиксировались в той форме, в какой мы их читаем ныне.

В третьей части излагалось бы состояние христианства при Антонинах. Здесь было бы представлено, как оно постепенно развивается и выдерживает почти непрерывную борьбу с империей, которая, достигнув в этот момент высшей степени административного совершенства, под управлением философов борется в лице нарождающейся секты с тайным теократическим сообществом, упорно отрицающим империю и постоянно подрывающим ее основы.

Эта часть обнимала бы собой весь второй век. И, наконец, в четвертой части были бы описаны решительные успехи, которые делает христианство, начиная с эпохи сирийских императоров. Здесь вы увидали бы: как рушится мудрый строй Антонинов, как падение античной цивилизации становится неизбежным, как христианство "воспользовалось ее гибелью, как Сирия завоевала весь Восток, а Иисус, сообща с богами и обоготворенными мудрецами Азии, овладел обществом, которое уже не удовлетворялось философией и чисто гражданским строем государства.

Борьба я литературная работа III века, протекавшая уже открыто, были бы намечены лишь в общих чертах. Еще более бегло очертил бы я преследования, происходившие в начале IV века, это последнее усилие Империи вернуться к своим старым принципам, отказывавшим религиозной ассоциации в каком-либо месте в государстве.

Не знаю, хватило ли бы моей жизни и сил для выполнения столь обширного плана. Я был бы доволен, если бы, окончив жизнеописание Христа, мне удалось бы написать историю апостолов, как я ее понимаю, состояние христианской души в течение первых недель после смерти Иисуса, удалось бы рассказать, как сложился цикл легенд о воскресении из мертвых, о первых деяниях Иерусалимской церкви, жизнь Св.

Павла, времена Нерона, возникновение Апокалипсиса, разрушение Иерусалима, основание еврейских христианских общин Вифании, о редактировании Евангелий, о происхождении великих школ Малой Азии. Наряду с этим удивительным первым веком все остальное бледнеет. По странной для истории особенности, нам гораздо виднее процессы, происходившие в христианском мире с 50 по 75 годы, нежели с 80 по План, которому я следовал в этом труде, помешал мне ввести в текст пространные критические рассуждения о встреченных противоречиях.

Система примечаний к тексту дает читателю возможность самому проверить по источникам все предположения, высказанные в тексте. В этих примечаниях я ограничивался исключительно цитированием первоисточников, другими словами, указанием тех мест в оригиналах, на которых основывается каждое утверждение или каждое предположение.

Suzanne Somers - Zuma Beach 1978

Я знаю, что для лиц, мало знакомых с этим способом изучения предмета, были бы необходимы многие другие подробности. Но у меня нет обыкновения переделывать то, что сделано, и сделано хорошо. Сочинение, премированное обществом защиты христианской религии в Гааге. Histoire de la theologie chretienne aa siecle aposlolique, соч.

Рейсса, профессора теологического факультета и протестантской семинарии в Страсбурге Strasbourg, Treutiel et Wurtz, 2-е edition, , Paris, Cheroulies.

Мишеля Никола, профессора теологического протестантского факультета в Монтабане Paris, Michel Levy freres, Etudes critiques sur! Vie de Jesus, соч. Штрауса, перев. Nouvelle vie de Jesus, его же, перев. Нефтцера и Дольфуса Paris, Helzel et Lacroix, Les Evangiles, соч. Густава Эйхталя. Часть 1-ая: Ехашеп critique et comparalif des trois premiers Evangiles.

Paris, Hachetle, Jesus Christ et les Croyances messianiques de son temps, соч. Колани, профессора теологического факультета и протестантской семинарии в Страсбурге, Strasbourg, Treutiel et Wurtz 2-е edition, Paris, Cherbuliez.

Etudes historiques et critiques sur les origines du chrislianisme, соч. Стала, Paris, Lacroix, 2-е edition, Etudes sur la biographic 6vang61ique, соч. Ринтер де Лиссоля Londres, Revue de theologie et de philosophic chretienne, редактируемый Колани с по г. В частности, детальная критика евангельских текстов Штрауса не оставляет желать ничего лучшего.

Хотя сперва Штраус и ошибался в своей теории насчет редакции Евангелий[9] и хотя, по моему мнению, его сочинение имеет тот недостаток, что оно слишком держится богословской почвы[10], тем не менее, для того, чтобы составить себе ясное понятие о тех мотивах, которые мной руководили в массе мелочей, неизбежно проследить всю аргументацию, всегда остроумную, хотя иногда несколько натянутую, которая заключается в этой книге в прекрасном ее переводе моего ученого собрата Литтрэ.

В отношении древних свидетельств, мне кажется, я не пренебрег ни одним из справочных источников. Об Иисусе и эпохе, в которой он жил, у нас осталось пять больших собраний сочинений, не считая массы других разбросанных данных: 1 Евангелие и вообще книги Нового Завета; 2 книги Ветхого Завета, называемые апокрифическими; 3 сочинения Филона; 4 сочинения Иосифа; 5 Талмуд.

Сочинения Филона имеют за собой то неоценимое преимущество, что изображают нам мысли, бродившие во времена Иисуса в умах, занятых великими религиозными вопросами. Правда, Филон жил совсем в другой провинции иудаизма, нежели Иисус, но подобно ему совершенно отрешился от фарисейского духа, господствовавшего в Иерусалиме; Филон поистине является старшим братом Иисуса.

Ему было 62 года, когда пророк из Назарета достиг высшей точки своей деятельности, и пережил его еще на 10 лет. Как жаль, что случай не привел его в Галилею! Чего бы только он нам не поведал! Иосиф, писавший главным образом для язычников, не обладает такой же искренностью стиля. Чувствуется, что он пытается изображать эти движения, глубоко иудейские по духу и по характеру, в такой форме, которая была бы понятна грекам и римлянам.

Я считаю его главу об Иисусе[11] в целом подлинной. Она написана совершенно в духе Иосифа, и если этот историк упоминал об Иисусе, то он должен был творить о нем именно так. Чувствуется только, что этот отрывок ретушировала рука христианина, прибавившая к нему несколько слов, без которых он был бы почти богохульством[12], и, может быть, также вычеркнувшая или исправившая некоторые выражения[13].

Надо иметь в виду, что литературная слава Иосифа была создана христианами, которые признали его сочинения существенными документами своей священной истории.

Вероятно, около II века распространилось одно издание этих сочинений, исправленное согласно христианским идеям[14]. Во всяком случае, тот огромный интерес, который представляют книги Иосифа для занимающего нас предмета, заключается в ярком свете, проливаемом ими на данную эпоху. Благодаря этому еврейскому автору, Ирод, Иродиада, Антипа, Филипп, Анна, Каиафа, Пилат представляются нам, так сказать, осязаемыми лицами, которые живут перед нами с поразительной реальностью.

Апокрифические книги Ветхого Завета, особенно еврейская часть сивиллиных поэм, книга Еноха, Успение Моисея, четвертая книга Ездры, Апокалипсис Варуха вместе с книгой Даниила, которая сама по себе представляет также настоящий апокриф, имеют огромную важность для истории развития мессианских теорий и для уразумения воззрений Иисуса на Царство Божие[15].

Что же касается, в частности, книги Еноха[16] и Успения Моисея[17], то их усердно читали в среде, окружавшей Иисуса. Некоторые слова, приписываемые синоптиками Иисусу, в послании Св. Варнавы приводятся как принадлежащие Еноху: hos Henoch legel[18]. Весьма трудно определять даты различных отделов, составляющих книгу, приписываемую этому патриарху. Конечно, ни один из них не может относиться к эпохе раньше 50 г.

Но это не доказано[19]. Быть может, этот отдел подвергался только переделкам[20]. Местами замечаются и другие добавки или ретушевки христианского происхождения. Собрание Сивиллиных поэм требует подобного же разбора; тут различия установить легче.

Наиболее древней частью является поэма, заключающаяся в книге Ш, стр. Что касается даты четвертой книги Ездры, то в настоящее время все согласны относить этот Апокалипсис к 97 г. Он был переделан христианами. Апокалипсис Вapyxа[21] очень сходен с Апокалипсисом Ездры; в нем мы встречаем, как и у Еноха, некоторые слова, приписываемые Иисусу[22]. К этим доказательствам относятся: характер двух языков, на которых она написана; употребление греческих слов; ясное, определенное указание, с датами, на события; которые относятся к эпохе Антиоха Епифана; неверные изображение древнего Вавилона, начерченные в этой книге; общий тон красок, нисколько не напоминающий времен пленения и, напротив, во многом соответствующий верованиям, нравам, игре фантазии эпохи Селевкидов; апокалипсическая форма видений; место, занимаемое этой книгой в еврейском каноне, где она не входит в серию пророков; пропуск Даниила в панегириках Екклезиаста в главе XLLX, между тем как, казалось бы, его место именно здесь, и так далее.

Эту книгу не следует относить к древней пророческой литературе; место ее в апокалипсической литературе в качестве первообраза особого вида творчества, в котором вслед за ней должны были занять место различные Сивиллины поэмы, книга Еноха, Успение Моисея, Апокалипсис Иоанна, Вознесение Исайи, четвертая книга Ездры.

В истории начал христианства до сих пор слишком пренебрегали Талмудом. Я разделяю мнение Гейгера, что истинные сведения об обстоятельствах, при которых появился Иисус, следует искать именно в этой странной компиляции, где столько драгоценных разъяснений перемешаны с самой пустой схоластикой. Так как христианское и еврейское богословия, в сущности, шли параллельными путями, то история одного не может быть понята без истории другого.

Сверх того, бесчисленное множество фактических подробностей, находящихся в Евангелиях, комментируются в Талмуде. Обширные латинские сборники Лайтфута, Шеттгена, Бруксторфа, Ото уже дали нам в этом отношении много указаний. Я взял на себя труд проверить по оригиналу все цитаты, которые я заимствовал, не делая никаких исключений. Сотрудничество в этой части моей работы г. Нейбауера, человека весьма сведущего в талмудической литературе, дало мне возможность пойти еще дальше и осветить некоторые части моего труда несколькими новыми сопоставлениями.

Здесь весьма важно различать эпохи, так как редакция Талмуда тянулась на пространстве почти от до г. Мы внесли в это дело всю ту осмотрительность, какая только возможна при существующем положении этого рода работ.

Столь свежие даты могут, пожалуй, вызвать опасения у людей, привыкших придавать документу значение только для той эпохи, когда он сам был составлен. Но такая придирчивость здесь была бы неуместной. Обучение у евреев со времен династии Асмонеев до II века было, главным образом, изустным. Об этом умственном состоянии не следует судить по обыкновениям эпохи, когда много пишут. Веды, гомеровские поэмы, древняя арабская поэзия сохранялись в памяти в течение веков и тем не менее эти произведения обладают весьма определенными и притом чрезвычайно изящными формами.

В Талмуде, напротив, форма не имеет никакого значения. Прибавим еще, что до Мишны Иуды Святого, за которой асе другие были забыты, встречались попытки редактировать Талмуд, относящиеся к эпохе, быть может, гораздо более отдаленной, нежели обычно думают. Стиль Талмуда напоминает стиль примечаний; редакторы, вероятно, только распределяли по категориям громадный ворох писаний, накапливавшихся у различных школ в течение поколений.

Остается поговорить о документах, которые, представляя собой как бы биографии основателя христианства, должны естественным образом занимать первое место в жизнеописании Иисуса. Подробный трактат о редакции Евангелий сам по себе составил бы самостоятельную книгу.

Благодаря прекрасным работам по этому вопросу, появившимся за последние тридцать лет, задача, которую некогда считали недоступной, ныне выполнена, и если в решении ее, конечно, остается еще место для многих сомнений, то для надобностей истории оно вполне удовлетворительно.

Ниже нам придется еще вернуться к этому, так как составление Евангелий относится к числу наиболее важных для будущего христианской религии фактов, какие только имели место во второй половине I века.

Здесь мы коснемся лишь одной стороны вопроса, которая имеет существенное значение для нашего изложения. Оставляя в стороне все, что относится к картине апостольской эпохи, мы рассмотрим лишь в какой мере можно пользоваться для истории, которая составляется по принципам рационализма[23], данными, почерпнутыми из Евангелий. Очевидно, что Евангелия отчасти легендарны, так как они полны чудес и сверхъестественного; но есть легенда и легенда.

Наоборот, никто не дает веры "жизни Аполлония Тианского", так как она была написана много лет спустя после того, как жил этот герой, и притом в виде настоящего романа. В какую эпоху, чьими руками, при каких условиях были редактированы Евангелия?

В этом и заключается главный вопрос, от решения которого зависит мнение о степени их достоверности. Известно, что каждое из четырех Евангелий озаглавлено именем лица, известного или в истории апостолов, или в самой евангельской истории. Ясно, что если эти заголовки верны, Евангелия, не теряя своего легендарного характера, получают высокое значение, так как они относятся к пятидесятилетию, непосредственно следовавшему за смертью Иисуса, и притом два из них даже и написаны очевидцами деяний Иисуса.

Относительно Луки нет места сомнениям. Евангелие от Луки есть настоящее сочинение, основанное на готовых документах. Это труд человека, который выбирает источники, лишнее выкидывает, компилирует. Несомненно, что это тот же автор, который писал Деяния апостолов[24]. Автор же "Деяний", по-видимому, сотоварищ Св. Павла[25] , титул вполне подходящий и для Луки[26]. Я знаю, что это заключение вызовет не одно возражение, но по крайней мере один факт не подлежит сомнению: это, что автор третьего Евангелия и Деяний принадлежал ко второму поколению апостолов, а для нас этого достаточно.

Сверх того, дату этого Евангелия можно достаточно точно установить на основании данных самой этой книги. Глава XXI Евангелия от Луки, составляющая одно целое со всем этим трудом, несомненно, была написана после осады Иерусалима, но не через очень большой промежуток времени[27]. Это уже дает нам твердую почву, ибо мы имеем дело, следовательно, с трудом одного лица. Евангелия от Матфея и Марка далеко не носят такого индивидуального характера. Это сочинения безличные, в которых личность автора совершенно стушевывается.

Собственное имя, поставленное в заголовке подобных трудов, говорит очень мало. Сверх того, здесь не приложимы те же рассуждения, как относительно Евангелия от Луки. Дата, выведенная из той или другой главы как, например, Матфея, XXIX, или Марка, ХШ , строго говоря, не может быть отнесена ко всему труду, ибо оба труда составлены из отрывков различных эпох и весьма разнообразного происхождения.

В общем, третье Евангелие, по-видимому, написано позднее двух первых и носит на себе следы гораздо более старинной редакции. Там не менее, из этого не следует заключать, что оба Евангелия, Марка и Матфея, были уже в том виде, в каком мы их знаем, когда писал Лука.

Эти две книги, приписываемые Матфею и Марку, действительно, в течение долгого времени находились до некоторой степени в неизвестности и подвергались сомнениям. В этом отношении мы можем сослаться на свидетельство капитальной важности из эпохи первой половины II века. Оно принадлежит Папию, епископу Гиераполиса, человеку серьезному, знатоку предания, в течение всей своей жизни внимательно собиравшему все, что можно было узнать о личности Иисуса[28]. Заявив, что в такого рода вопросах он отдает предпочтение устному преданию перед книгой, Папий упоминает о двух сочинениях, посвященных деяниям и словам Иисуса: 1 рукопись Марка, переводчика апостола Петра, краткая, неполная, составленная без хронологического порядка, обнимающая собой повествования и речи lechthenia е prachthenta , написанная по показаниям и воспоминаниям апостола Петра[29]; 2 сборник сентенций logia на еврейском[30] языке, написанный МатФесм, "которого всякий переводил[31], как умел".

Несомненно, что эти две характеристики вполне отвечают общей физиономии обеих книг, ныне называемых Евангелием от Матфея и Евангелием от Марка, из коих первое отличается своими длинными речами, а второе особенной анекдотичностью; последнее гораздо точнее первого в отношении мелких фактов, кратко до сухости, бедно изречениями, довольно плохо составлено.

Но все же нельзя было бы утверждать, что эти книги, в том виде, как мы их знаем, абсолютно тождественны с теми, которые имел перед собою Папий, прежде всего потому, что, по словам Папия, сочинение Матфея состояло исключительно из изречений на еврейском языке и ходило по рукам в виде различных переводов, и затем потому, что рукописи Матфея и Марка представлялись Папию совершенно отличными одна от другой, редактированными совершенно различно и притом написанными на разных языках.

Наиболее вероятным представляется, что ни то, ни другое Евангелие не дошли до нас в оригинальной редакции и что оба наши первые Евангелия представляют собой уже переделки, в которых пробелы одного были пополнены текстом другого. В самом деле, каждому было желательно иметь более полный экземпляр. Христианин, в экземпляре которого были одни изречения, хотел пополнить его повествованиями, и наоборот. Таким образом, Евангелие от Матфея заимствовало почти все анекдоты, передаваемые Марком, а Евангелие от Марка ныне содержит массу черт, взятых из Logia Матфея.

Сверх того, каждый черпал широкой рукой из евангельских преданий, циркулировавших вокруг него. Предания эти настолько мало использованы Евангелиями, что и Деяния апостолов, и творения более древних Отцов церкви цитируют много изречений Иисуса, которые представляются подлинными и которых нет в известных нам Евангелиях. Для занимающего нас предмета не имеет особого значения углубляться далее в такой тонкий анализ, и, в некотором роде, восстанавливать, с одной стороны, оригинальные Logia Матфея, а, с другой, первоначальное повествование в том виде, как оно вышло из-под пера Марка.

Без сомнения, Logia для нас представлены в больших речах Иисуса, которые занимают большую часть первого Евангелия. Эти речи, если их выделить из всего прочего, образуют нечто целое и законченное. Что касается, повествовательной части, первого и второго.

Евангелий, то, по- видимому, она: основана на; общем-документе, текст которого можно отличать то в одном, то в другом; второе Евангелие, в том виде, как мы его теперь читаем, представляет собой воспроизведение этого текста с очень, небольшими изменениями.

Другими словами, жизнеописание Иисуса у синоптиков основывается, на двух оригинальных документах: 1 на изречениях Иисуса, собранных апостолом МатФесм, и 2 на сборнике анекдотов и личных справок, составленных Марком, по воспоминаниям Петра. Можно сказать, что мы имеем оба эти документа, с примесью данных другого происхождения, в лице двух первых Евангелий, не без основания именуемых "Евангелием от Матфея" и "Евангелием от Марка". Во всяком случае несомненно, что изречения Иисуса уже очень рано были записаны на арамейском языке, и так же рано были записаны его замечательные деяния.

То не были определенные, догматически установленные, тексты. Кроме Евангелий, дошедших до нас, была еще масса других, выражавших притязания на то, что они представляют собою показания очевидцев[32]. Этим рукописям придавали мало значения, и такие собиратели, как Папин, открыто предпочитали им устные предания[33]. Так как, кроме того, все ожидали близкого конца мира, то никто не заботился сочинять книги для будущего; дело шло лишь о том, чтобы сохранить у себя в душе живой образ того, кого надеялись скоро увидать грядущим в облаках.

Отсюда произошло, что евангельские тексты в течение ста пятидесяти лет пользовались лишь небольшим авторитетом. Не затруднялись вводить в них добавления, различным образом комбинировать, пополнять одни другими.

Бедняк, имеющий всего лишь одну книгу, желает, чтобы в ней было все, что ему по сердцу. Книжечки эти ходили по рукам; каждый вписывал на полях своего экземпляра слова, притчи, которые он слыхал как- либо и которые почему-либо его поразили[34]. Таким образом, прекраснейшее произведение в мире создано при помощи безымянного, вполне народного сотрудничества. Ни одна из редакций не имела абсолютной ценности. Два послания, приписываемые Клименту Римскому, цитируют слова Иисуса с заметными вариациями[35].

Иустин, часто ссылающийся на труд, который он называет "Воспоминаниями апостолов", имел перед глазами евангельские документы, несколько отличные от дошедших до нас; во всяком случае, он нимало не заботился о том, чтобы приводить их текстуально[36]. Тот же характер представляют евангельские цитаты в псевдо-климентовских проповедях евионитского происхождения. Вся суть была в духе, а не в букве. Только когда предание стало ослабевать во второй половине II века, тексты с именами апостолов или апостольских мужей получили решающее авторитетное значение и силу закона.

Но и тогда свободные сочинения не запрещались абсолютно; по примеру Луки, все продолжали создавать для себя частные Евангелия, различным образом соединяя в одно целое более древние тексты[37]. Прибавим еще, что Евангелия, о которых идет речь, по-видимому, представляют произведение ветви христианской семьи, стоявшей наиболее близко к Иисусу. Последняя редакционная работа над текстом, который носит имя Матфея, по-видимому, была сделана в одной из местностей, расположенных к северо-западу от Палестины, в Гавлониде, Гауране или Вифании, где многие христиане искали убежища в эпоху римской войны, где еще во II веке встречались родственники Иисуса и где первое галилейское направление сохранилось долее, нежели где-либо.

До сих пор мы говорили только о трех так называемых синоптических Евангелиях. Нам остается еще рассмотреть четвертое, которое носит имя Иоанна.

Здесь вопрос значительно труднее. Наиболее близкий ученик Иоанна, Поликарп, часто цитирующий синоптиков в своем послании к филиппийцам, совсем не упоминает о четвертом Евангелии. Папий, который тоже имел отношение к школе Иоанна и который если и не был учеником Иоанна, как думает Ириней, то часто посещал его непосредственных учеников, Папий, страстно собиравший все устные повествования об Иисусе, не говорит ни слова о жизнеописании Иисуса, написанном апостолом Иоанном[38].

Если бы такое упоминание находилось в его труде, то Евсевий, который выискивает у него все, что может служить материалом для истории литературы апостольского века, без сомнения, отметил бы такой факт[39].

Иустин, быть может, знал четвертое Евангелие; но, несомненно, он не считал его трудом апостола Иоанна, ибо, вполне определенно указывая на этого апостола как на автора Апокалипсиса, он абсолютно не считается с четвертым Евангелием в многочисленных данных о жизни Иисуса, которые он извлекает из "Воспоминаний апостолов"; более того, во всех случаях, где замечается противоречие между четвертым Евангелием и синоптиками, он становится на сторону мнения, диаметрально противоположного четвертому Евангелию[40].

Это тем удивительнее, что догматические тенденции этого Евангелия совершенно соответствуют взглядам самого Иустина. То же самое следует сказать о лжеклиментовых проповедях. Слова Иисуса, цитируемые этой книгой, синоптического типа. В двух или трех местах[41] есть, по-видимому, заимствования из четвертого Евангелия.

Но, конечно, автор "Проповедей" не придает этому Евангелию апостольской авторитетности, так как по многим пунктам он вступает с ним в очевидное противоречие. Марсион около г. Наконец, апокрифические Евангелия, которые можно относить ко II веку, как, например, Первоевангелие Иакова, Евангелие Фомы Израильтянина[43], пользовались как канвой синоптиками и вовсе не считались с Евангелием от Иоанна.

Не менее существенны недоразумения, с которыми мы сталкиваемся при чтении самого Евангелия от Иоанна. Каким образом рядом с точными и определенными указаниями, в которых по временам чувствуется свидетель, очевидец, попадаются речи, совершенно отличные от тех, которые приводятся МатФесм? Каким образом в разбираемом Евангелии нет ни одной притчи, ни заклинания бесов?

Как объяснить себе, что наряду с общим планом жизнеописания Иисуса, в некоторых отношениях более удовлетворительным и более точным, нежели у синоптиков, встречаются странные места, в которых чувствуются догматические тенденции самого редактора, идеи, довольно чуждые Иисусу, а по временам и указания, заставляющие относиться к добросовестности автора с известной осторожностью? Как, наконец, объяснить, наряду с самыми чистыми, самыми справедливыми, поистине евангельскими взглядами, эти темные стороны, в которых мы привыкли узнавать вставки пламенного сектанта?

Мог ли, в самом деле, Иоанн, сын Зеведеев, брат Иакова о котором, однако, ни разу не упоминается в четвертом Евангелии , написать на греческом языке эти лекции отвлеченной метафизики, не имеющие ничего себе подобного у синоптиков? Мог ли автор Апокалипсиса[44], по существу своему иудаист, в течение немногих лет[45] до такой степени отделаться от своего стиля и идей?

Мог ли "апостол среди обрезанных"[46] составить сочинение, более враждебное к иудаизму, нежели все сочинения Павла, труд, в котором слово "иудей" почти равносильно понятию "врага Иисуса"? Но что вообще это Евангелие вышло около конца I или в начале II века из одной из школ Малой Азии, примыкавшей к Иоанну, что оно представляет собой вариант жизнеописания учителя, заслуживающий, чтобы его не только принимали во внимание, но нередко даже и предпочитали другим, это доказано с известной степенью вероятности как внешними признаками, так и изучением самого документа, о котором идет речь.

Прежде всего, никто не выражает сомнений в том, что четвертое Евангелие уже существовало около г. В эту эпоху в Лаодицее на р.

Лике возник спор относительно Пасхи, в котором наше Евангелие[50] сыграло решающую роль. Аполлинарий[51], Афенагор[52], Полихрат[53], автор послания к церквам в Вене и Лионе[54] и, проповедовали идею, которая вскоре должна была сделаться ортодоксальной, руководствуясь Евангелием Иоанна. Феофил Антиохийский около г. Ириней[56] и канон Мура-тори констатируют полное торжество нашего Евангелия, после чего сомнениям в нем уже нет места[57].

Но если к г. По-видимому, им уже пользовался Татиен[58], автор послания к Диогену[59]. Роль нашего Евангелия в гностицизме и, в частности, в системе Валентина[60], в монтанизме[61], в споре, поднятом алогами[62], не менее замечательна, и со второй половины II века это Евангелие оказывается замешанным во всех спорах и является краеугольным камнем в развитии догмата.

Развитие школы Иоанна в течение II века замечается отчетливее других[63]; Ириней вышел из школы Иоанна, и между ним и апостолом стоял только один Поликарп.

Ириней же не выражает и тени сомнения насчет достоверности четвертого Евангелия. Прибавим, что первое послание, приписываемое Св. Иоанну, по всем видимостям, принадлежит тому же автору, как и четвертое Евангелие[64]; послание же это было, по- видимому, известно Поликарпу[65]; утверждают, что его цитировал и Папий[66]; Ириней признает автором его Иоанна[67]. Теперь, если мы станем искать разъяснений в самом этом творении, то прежде всего мы заметим, что автор его всюду говорит в качестве свидетеля-очевидца.

Он желает выдать себя за апостола Иоанна; совершенно ясно, что он везде преследует интересы этого апостола. На каждой странице обнаруживается намерение усилить авторитет сына Зеведеева, показать, что он был предпочтен Иисусом и был просвещен более других учеников[68], что во всех торжественных случаях на Тайной вечери, на Голгофе, у гроба ему принадлежало первое место. Местами просвечивают отношения Иоанна к Петру[69], хотя в общем братские, но не без примеси некоторого соперничества, или ненависть Иоанна к Иуде[70], возникшая, быть может, раньше его измены.

Иной раз навязывается мысль, что Иоанн, читая в старости ходившие по рукам евангельские повествования, с одной стороны, замечал в них некоторые неточности[71], с другой, был задет тем, что в истории Христа ему не отводили достаточно видного места, и под влиянием этого начинал диктовать массу вещей, которые ему были известны лучше, чем другим, и притом с намерением показать, что во многих случаях, где говорилось только о Петре, он был вместе с ним и даже впереди его[72].

Эти чувства легкой ревности обнаруживались между сыновьями Зеведеевыми и прочими учениками еще при жизни Иисуса[73]. Со времени смерти своего брата Иакова, Иоанн остался единственным наследником интимных воспоминаний, хранителями которых, по общему признанию, были эти два апостола. Эти воспоминания могли храниться лицами, окружавшими Иоанна, и так как понятия той эпохи о литературной добросовестности значительно отличались от наших, то какой-либо ученик мог взяться за перо вместо апостола и сделаться вольным редактором его Евангелия или, что вернее, это сделал кто-либо из тех многочисленных сектантов, наполовину уже отдавшихся гностицизму, которые еще начиная с конца I века принялись в Малой Азии коренным образом изменять идею Христа[74].

Он мог также, не задумываясь, говорить от имени Иоанна, как не задумывался благочестивый автор второго послания Петра написать его от имени этого апостола. Отсюда проистекают эти вечные напоминания предполагаемого автора о том, что он последний из свидетелей-очевидцев, оставшихся в живых, отсюда и то удовольствие, с каким он берется рассказывать об обстоятельствах, которые могли быть известны ему одному. Отсюда столько черточек мелочной точности, имеющих характер примечаний истолковывателя: "было шесть часов", "наступила ночь", "имя рабу было Малх", "они развели огонь, ибо было холодно", "хитон же был несшитый"[75].

Отсюда, наконец, и беспорядочность изложения, неправильность в ходе рассказа, бессвязность первых глав; все это признаки необъяснимые, если исходить из предположения, что разбираемое Евангелие представляет собой не более, как богословское сочинение без всякого исторического значения, но эти черты нетрудно объяснить, если смотреть на рассказ как на воспоминания старца, редактированные без участия того, кому они принадлежат, воспоминания то удивительной свежести, то, видимо, потерпевшие некоторые переделки.

Действительно, необходимо резко отличать друг от друга отдельные части Евангелия Иоанна. С одной стороны, это Евангелие представляет нам канву жизнеописания Иисуса, которая значительно отличается от синоптиков. С другой стороны, оно влагает в уста Иисуса речи, по тону, стилю, приемам, содержанию не имеющие ничего общего с Logia, переданными у синоптиков. В этом втором отношении разница такова, что приходится определенно выбирать или то, или другое.

Если Иисус говорил так, как утверждает Матфей, то он не мог говорить так, как пишет Иоанн. В выборе между этими двумя авторитетами ни один критик не колебался и не будет колебаться. Резко отличаясь от простого, беспристрастного, выразительного тона синоптиков, Евангелие Иоанна представляет на каждом шагу озабоченность апологета, задние мысли сектанта, намерение доказать тезис и убедить противников[76]. Конечно, не напыщенными тирадами, тяжелыми, написанными плохим языком, даются нравственному чувству весьма мало, Иисус создавал свое божественное дело.

Если бы даже Папий не сообщил нам, что Матфей записал поучения Иисуса на их оригинальном языке, естественность, невыразимая правдивость, несравненная прелесть изречений, находящихся у синоптиков, чисто еврейские обороты их, сходство их с сентенциями еврейских проповедников того времени, полнейшая их гармония с природой Галилеи - все эти характерные черты при сличении их с туманной гностикой, извращенной метафизикой речей Иоанна достаточно громко говорили бы сами за себя.

Этим я не хочу сказать, что в поучениях Иоанна не было удивительных проблесков, изречений, принадлежащих действительно Иисусу[77]. Но мистический тон их совершенно не отвечает характеру красноречия Иисуса, как мы себе его представляем со слов синоптиков. Очевидно, здесь повеял новый дух, началась гностика; галилейская эра Царства Божия кончилась, надежды на скорое пришествие Христа отошли на задний план; настала эпоха бесплодной метафизики, беспросветной тьмы отвлеченного догмата.

Здесь нет духа Иисуса, и если действительно сын Зеведеев писал эти страницы, то надо полагать, что он основательно забыл за этой работой Генисаретское озеро и те обаятельные беседы, которые он слышал на его берегах.

Сверх того, есть еще одно обстоятельство, прекрасно свидетельствующее, что поучения, передаваемые четвертым Евангелием, не могут считаться исторически верными, но что на них следует смотреть как на сочинение, предназначенное для того, чтобы покрыть авторитетом Иисуса некоторые учения, дорогие для редактора; это полнейшая их гармония с умственным состоянием Малой Азии в тот момент, когда они были написаны. В то время Малая Азия была театром странного движения синкретической философии; в ней уже существовали все зародыши гностицизма.